Общественной палатой Кабардино-Балкарской Республики в рамках общественной экспертизы рассмотрен проект федерального закона «О внесении дополнений в Федеральный закон от 19 февраля 1993 года № 4528-1 «О беженцах» в части предоставления политического убежища».
Законопроект предусматривает дополнение Федерального закона о беженцах новым разделом «Предоставление политического убежища» в редакции Положения о порядке предоставления Российской Федерацией политического убежища, утвержденного Указом Президента РФ от 21 июля 1997 г. № 746, за исключением некоторых положений, а именно: положений п. 5 о том, что политическое убежище РФ не предоставляется, если лицо прибыло из страны с развитыми и устоявшимися демократическими институтами в области защиты прав человека; лицо прибыло из страны, с которой РФ имеет соглашение о безвизовом пересечении границ, без ущерба для права данного лица на убежище в соответствии с Российской Федерации «О беженцах»; положения п. 8 о том, что Министерство иностранных дел РФ ежегодно составляет список стран с развитыми и устоявшимися демократическими институтами в области защиты прав человека и представляет его в Комиссию по вопросам гражданства при Президенте РФ и Министерство внутренних дел РФ.
Члены ОП КБР назвали вполне обоснованным исключение из порядка предоставления политического убежища указанных положений.
Заместитель председателя Комиссии ОП по общественному контролю, общественной экспертизе и вопросам правопорядка Расул Караев отметил, что в современном международном праве нет универсального соглашения о предоставлении убежища, которое имело бы общеобязательный характер. Объективные критерии оценки наличия или отсутствия демократических институтов защиты прав человека отсутствуют. Список стран с такими институтами определяется субъективно и может меняться ежегодно. Следовательно, это означает, что сегодня по субъективному усмотрению в каких-то странах есть демократические институтов защиты прав человека, а через год может не быть. К тому же, как показывают события последних лет подобный статус страны не может гарантировать нарушений прав человека. Соответственно, возможность получения политического убежища должна быть. «Что касается предоставления убежища лицу,прибывшему из страны, с которой РФ имеет соглашение о безвизовом пересечении границ, то международные обязательства РФ по о статусе беженцев 1951 г. и СНГ о помощи беженцам и вынужденным переселенцам в редакции 1995 г. не связаны с упрощенным или формальным въездом лица на территорию РФ», ‒ заключил Караев.
Поддержав законопроект в целом, эксперты ОП высказали и ряд замечаний, которые необходимо устранить.
Понятие «беженец» шире, чем понятие лица, преследуемого за политические убеждения. Помимо политических убеждений, согласно п. 1 ст. 1 Федерального закона о беженцах, основанием получения статуса беженца может быть преследование по расовым, религиозным, национальным, социальным признакам. Но действующее законодательство РФ устанавливает различный правовой статус для беженца и для лица, получившего политическое убежище, и устанавливает, что у одного и того же лица не может существовать одновременно статус беженца и статус лица, получившего политическое убежище. На это указывает отсутствие в действующем Федеральном законе о беженцах норм о предоставлении политического убежища и содержание абзаца 6 п. 5 Положения о предоставлении политического убежища, которое предусматривает возможность признания лица, прибывшего из страны, с которой РФ имеет соглашение о безвизовом пересечении границ, беженцем, исключая возможность предоставления ему политического убежища.
Законопроект предлагает норму абзаца 6 п. 5 Положения о предоставлении политического убежища исключить и порядок предоставления политического убежища установить в Федеральном законе о беженцах. В связи с этим неясно, означает ли это, что лицо может одновременно иметь статус беженца и статус лица, получившего политическое убежище, тем более, что изменение в наименование Федерального закона законопроектом не предлагается. Поскольку изменения предлагаются в Федеральный закон о беженцах, можно предположить, что лица, получившие политическое убежище, по мнению разработчиков, одновременно являются и беженцами. В таком случае на лиц, получивших политическое убежище, должны распространяться права и обязанности беженцев, в том числе и право на получение единовременного пособия на каждого члена семьи в и в определяемых Правительством РФ, и это должно быть оговорено в законопроекте. Это потребует выделения дополнительных средств вопреки финансово-экономическому обоснованию к законопроекту. С другой стороны, различный порядок признания беженцем и лицом, получившим политическое убежище, свидетельствует о том, что у них различный правовой статус. Следует также отметить, что Федеральный закон о беженцах предусматривает возможность предоставления лицу временного убежища без признания его беженцем (ст.1, 12 Федерального закона). На лицо,получившее временное убежище, не распространяются положения пункта 1 Федерального закона в части пользования единовременным денежным пособием. Аналогичные положения применительно к политическому убежищу законопроект не предлагает.
Заключение по результатам общественной экспертизы направлено в Общественную палату РФ.
Пресс-служба Общественной палаты Кабардино-Балкарской Республики