Штамп прибыл убыл в отпускном билете

У пляжных историй – долгая память. Фото Владимира Захарина

Санаторий-профилакторий Южной группы войск в небольшом курортном городке Балатонфюред на берегу «венгерского моря» – озера Балатон никогда не пустовал. Ни зимой, ни летом. Он предназначался для отдыха летчиков истребительной авиации, но их-то там бывало не очень много.

В основном здесь проводили часть своего отпуска генералы, полковники и подполковники штаба группы войск.
ОТПУСК НА БАЛАТОНЕ
Не потому, что венгерский курорт был более привлекателен, чем отечественный Крым или Черноморское побережье Кавказа, – вовсе нет. Обилие солнечных дней и природа Балатона, конечно же, не могли не радовать отдыхающих, сюда приезжали люди даже из Австрии.

Но вот вода в озере, наполненная какой-то зеленой взвесью (говорили, очень полезной для здоровья), его илистое дно советского человека, помнящего, что такое песчаные пляжи Прибалтики, Ялты и Гагры, горячая галька Кудепсты и Лазаревской, очаровать не могли. И все же достать путевку в Балатонфюред обычному офицеру ЮГВ, тем более лейтенанту или старшему лейтенанту, было крайне не просто. Объяснялось это одним, но весьма важным обстоятельством.

Получку за границей в советское время офицерам платили в двух видах. Рублями, которые шли на сберкнижку, и местной валютой. В Венгрии – форинтами.

Когда офицер уходил в отпуск, форинты ему платить переставали. Считалось, что он уезжает в Союз, а там местные деньги ему ни к чему. Но вот если ты покупал путевку в санаторий-профилакторий, то на законном основании оставался за границей, и военным финансистам положено было платить тебе за пребывание за рубежом местными деньгами.

Даже во время отпуска. Путевка на Балатон на 24 дня стоила 240 форинтов, а я, лейтенант, получал в месяц 2800 форинтов. Прикиньте разницу! А полковники и генералы раза в два больше.

Тем более что отпуск у офицера, проходящего службу за рубежом родной страны, составлял 45 суток, не считая дороги до дома и обратно, которая исчислялась временем, проведенным в железнодорожном вагоне. Для меня Будапешт–Баку и обратно, еще семь суток. Получалось 52 дня, чуть ли не два месяца.

Так что прикупить путевочку на Балатон – сам Бог велел.
Правда, получить ее, а точнее, достать, как я уже замечал, лейтенанту было очень не просто. Но не корреспонденту местной групповой газеты, которого хорошо знали и в штабе, и в политуправлении, и даже в медслужбе ЮГВ.

Словом, путевку я, несмотря на небольшие сложности, все-таки получил и отправился в Балатонфюред. Не столько потому, что лишние деньги никогда не помеха, а потому, что со дня на день мне должны были присвоить очередное воинское звание – старшего лейтенанта, и требовалось обмыть это событие в офицерском коллективе редакции. А тратить на данное мероприятие семейный бюджет не хотелось.

Идея была простой, как дыхание, – приехать на Балатон, уговорить главврача санатория поставить в отпускном билете штамп «прибыл-убыл» и умотать назад – домой, в Будапешт, к молодой и любимой жене, к маленьким детям, оставлять которых одних на 24 дня я не собирался.
Но эти планы неожиданно дали сбой – главврач санатория ни в какую не хотела ставить на моем отпускном отметку, что я уже провел здесь все 24 дня.
– Побудьте хотя бы неделю, подлечитесь, – потребовала она.

– Какое лечение, – возмущался лейтенант, – я здоров, как бык.
– Это мы как раз и проверим, – настояла подполковник медицинской службы, – пройдете диспансеризацию, а потом посмотрим.
НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ К.

Пришлось волей-неволей подчиниться ее требованию. Мое огорчение скрашивал только тот факт, что в санатории одновременно со мной отдыхал со своей женой и постоянный корреспондент «Красной звезды» полковник К. (назовем его так).

Человеком он был легендарным. Чуть позже объясню, почему. В газету свою он писал очень редко.

Может, потому что ему это дело уже давно надоело. Может, потому что события в Южной группе войск центральный орган Министерства обороны СССР мало интересовали. Венгрия – не ГДР, где стояла Группа советских войск в Германии – самая большая советская военная группировка за рубежом, лоб в лоб противостоящая «агрессивному блоку НАТО», как тогда писали в отечественной прессе.

А вокруг ЮГВ – только друзья и союзники: Чехословакия, Румыния, да нейтральная Австрия. Что может там интересовать «Красную звезду»?! Только какой-то особый эксклюзив. Но на него Николай Петрович был уже не способен.

Ему было под 60, давно пенсионный возраст, и он, видимо, собирался провести свое пребывание в Венгрии так, как ему этого хотелось. Тем более что с командующим ЮГВ Героем Советского Союза генерал-полковником Борисом Ивановым они были на дружеской ноге.
У меня с Николаем Петровичем тоже сложились вполне дружеские отношения, какие могут сложиться между молодым и подающим надежды военным журналистом и мэтром военной журналистики, хотя ни одного материала Николая Петровича я никогда не читал.

Но все равно, корреспондент «Красной звезды», полковник – это для лейтенанта, корреспондента групповой газеты, была желанная, но пока недосягаемая величина.
Полковник К. относился ко мне по-отечески.

Выделял из всего состава групповой газеты, обещал, что я обязательно стану корреспондентом «Красной звезды», он мне поможет, ей нужны такие талантливые молодые офицеры, и, уезжая в отпуск в Союз, даже оставлял за себя – врио посткорра «Звездочки». Доверял даже распоряжаться его персональной машиной. Но так как в Москве я никого не знал, меня там тоже никто себе представить не мог, заметок от меня не ждал, я туда и не писал.

Наверное, это странное качество для газетчика, но навязываться, предлагать себя до сих пор не умею.
С машиной Петровича тоже вышла неувязка. В очередной раз он уехал в Москву, оставив меня на посткорровской вахте.

Случилось это в канун 1 декабря, начало учебного года в войсках. И на коллегии групповой газеты зашел разговор, что хорошо бы в этот день съездить в мотострелковый полк – инициатор социалистического соревнования в ЮГВ – и написать оттуда коллективный репортаж. Со строевой подготовки, с занятий по политической, о том, как работает партийная организация, комсомольская… Вот только проблема – у редакции нет машины, чтобы отправить туда сразу несколько корреспондентов.

Кто меня дернул за язык:
– У меня есть машина.
– Откуда? – удивился главный редактор.
– Корреспондент «Красной звезды» оставил.

Конечно, все обрадовались. Договорились, что завтра в 8.00 утра все будут стоять у моего подъезда, а я вызову из гаража группы войск оставленную мне машину.
Утром все собрались.

Но машины не было ни в 8.00, ни в 8.30, ни в 9.00. Я помчался звонить диспетчеру.
– Так у оставленной вам машины закончился годовой лимит бензина, – объяснил мне диспетчер.

– А что делать?
– Нужно обращаться к начальнику штаба группы, только он может увеличить лимит.
Я помчался на электричку, в пригород Будапешта–Матяшфёльд, где располагался штаб группы войск. Начальник штаба генерал-лейтенант (фамилию, к сожалению, не помню) принял меня без лишних слов.

Сказал, что читал мои материалы, они ему нравятся, и потому бензин на одну–две поездки в войска выделит.
В полк мы все-таки поехали, но доверяться Николаю Петровичу я с тех пор зарекся.
ВОЗРАСТ ЗВАНИЮ НЕ ПОМЕХА
…Получив от главврача санатория отлуп, я поплелся на пляж.

Не сидеть же в палате, когда весь народ на берегу Балатона. Загорает, играет в волейбол, потягивает пивко, режется в карты и шахматы, катает на лодках женщин… Прихватив на входе шезлонг, я начал выбирать местечко, где его пристроить, и вдруг услышал голос Николая Петровича:
– Иди, Витя, к нам.
Оказалось, полковник К.

вместе со своей супругой тоже отдыхает на берегу Балатона, и в компании друзей, примерно его же возраста и его же воинского звания, спрятавшись под пляжным зонтом, проводит время за ароматным бадачоньским вином. Я подсел к ветеранам.
– Тебе уже присвоили звание старшего лейтенанта? – спросил меня Николай Петрович.

Он знал, что это событие должно произойти со дня на день и, видимо, намекал, что, если это случилось, то мне надо бежать за очередной бутылкой.
– Нет, – грустно покачал я головой. – Все жду.

Начальники обещали, что получу третью звездочку день в день, как стал лейтенантом, а пошла уже вторая неделя.
– А сколько тебе лет, Витя? – спросил посткорр «Звезды».
– Двадцать девять, – ответил я.

– А сколько тебе было лет, когда ты стал полковником, Коля? – спросила Николая Петровича жена.
– Тоже двадцать девять, – произнес он.
Народ, стоявший и лежавший возле нас, грохнул от хохота.

Потом, когда все отсмеялись, мне пришлось объяснять, почему я жду третью звездочку на погоны в таком «почтенном» для лейтенанта возрасте. Что я три года отслужил солдатом, потом четыре года учился в военном училище и лейтенантом стал только в 26 лет. А по тем временам срок службы до третьей звездочки был равен трем годам.

Так что ничего удивительного в том, что мне пришлось ждать ее в 29 лет, не было.
А вот Николай Петрович стал лейтенантом накануне Великой Отечественной после окончания артиллерийского училища. Служил в артиллерии резерва Верховного главнокомандующего, командовал дальнобойными крупнокалиберными орудиями.

Сначала взводом, потом батареей, дивизионом. За каждую успешную стратегическую операцию – «десять сталинских ударов» – его награждали орденами. И не какими-то, а достойными командира артиллерии резерва Верховного главнокомандующего.

Войну закончил командиром полка в звании полковника. На фронте очередное звание присваивали через полгода. После войны полковник К.

поступил в Военную академию имени Фрунзе. Назначили его там командиром группы. В подчинении у полковника был Герой Советского Союза майор Борис Иванов.

После окончания учебы Николаю Петровичу предложили генеральскую должность командира дивизии где-то на востоке страны, то ли в Приморье, то ли на Камчатке. А уже в Москве он женился, имел квартиру в центре столицы, и ехать в Тмутаракань ему очень не хотелось. Пришлось согласиться на равнозначную, но тупиковую в смысле карьерного роста полковничью должность заместителя главного редактора журнала «Танкист» (был у Минобороны такой журнал в 50-е годы прошлого века).

А майор Иванов в Тмутаракань поехал. Встретились командир и его бывший подчиненный, полковник К. и генерал-полковник Борис Иванов, только через 30 лет в Южной группе войск.

Один был посткорром «Красной звезды», другой – командующим ЮГВ. Но остались друзьями. Поэтому полковник К.

открывал дверь к командующему, как говорят в армии, задом, кто бы ни сидел в его приемной и ни ждал вызова генерала. Да и «подвиги» полковника К., а они с ним регулярно случались, за пределы ЮГВ не выходили, бывший подчиненный все прикрывал, как и положено боевому товарищу.
А «залеты» у Николая Петровича случались.

Самые разные. В основном возрастные – с женщинами. Их – незамужних и разведенных в группе войск, особенно на телефонной станции и в групповом госпитале, в торговых структурах хватало.

Правда, жили они в основном в пригороде Будапешта, в том же Матяшфёльде, выбраться в центр венгерской столицы, прошвырнуться по модным магазинам – пошопиться, как сказали бы сегодня, получалось крайне редко. Тем более если не было провожатого, умеющего говорить по-венгерски.
Полковник К.

венгерского не знал, но у него была машина. И он мог взять с собой в город ту женщину, которая ему приглянулась. Повести ее потом в кафе, угостить вином, мороженым.

Советской женщине, не избалованной таким вниманием, много не требовалось, чтобы быть ему благодарной. Всем, чем могла. Но, поскольку пассии Петровича все время менялись, не каждая из них могла перенести этот факт, как должное.

Начинались ревность, интриги, сигналы куда надо. А именно, в политотдел и контрразведку. Некоторые из телефонисток подключали к его переговорам с очередной подружкой жену, и тогда на свидании он встречал сразу двух женщин.

Кончилось это печально. Командующий ЮГВ вынужден был после неоднократных предупреждений своему другу все же просить Москву отозвать его назад, в столицу.
Корреспондентом «Красной звезды» я так и не стал.

Ни тогда, ни потом. Не знаю, кому повезло больше – мне или газете. А третью звездочку на погоны я получил только тогда, когда вернулся из отпуска.

Николая Петровича в группе я уже не застал. Говорят, в последние годы он заведовал фотослужбой журнала «Советский Союз», и когда на торжественные мероприятия надевал свой пиджак, увешанный боевыми орденами, в его присутствии вставал сам Алексей Аджубей.

Печать в отпускном билете

Военная служба — это не только сфера деятельности, но и образ жизни. Армейцы всегда должны быть готовы к мобилизации и защите Родины, именно поэтому военнослужащие повсеместно находятся под неустанным контролем ВС РФ. Даже если армеец отбывает в заслуженный отпуск, он обязан оповестить свое руководство когда, куда и на сколько он поедет отдыхать.

Однако это далеко не все. Прибывая в пункт назначения, военный должен встать на учет в местном комиссариате или военной комендатуре. Уезжая обратно домой, ему нужно получить отметку о снятии с учета.

Совершенно не имеет значения, едет ли армеец на морской курорт, или собирается копать картошку под Рязанью.

На время отдыха главным документом для отдыхающего становится отпускной билет военнослужащего. В нем фиксируются все перемещения военного в течение отпуска, что впоследствии станет основанием для оплаты дорожных расходов при предъявлении вместе с билетами в финчасть.

В этой статье подробно рассмотрим, для чего же предназначен отпускной лист, и в чем его важность для командования ВС РФ, а также определим требования к его заполнению и правила оформления.

Требования и порядок оформления

Чтобы получить разрешение на заслуженный отдых и оформление отпускного билета, потребуется подать рапорт по команде на имя командира части. В нем необходимо указать:

• ФИО, звание командира части;
• суть обращения с указанием ФИО, должности и звания военнослужащего;
• желаемый период отдыха (даты начала и окончания отпуска или общее количество дней);
• наименование населенного пункта, где планируется провести отпуск;
• перечисление лиц, с кем планируется проведение отдыха (жена, дети и так далее);
• дату;
• подпись.

Рапорт составляется в простой письменной или печатной форме, а образец заполнения можно найти на просторах интернета или в штабе своей воинской части.

После получения рапорта военнослужащего руководство части принимает решение по прошению, и издает приказ об отпуске или отказе в нем. В этом документе обозначается, кто именно, когда имеет право покинуть воинскую часть и отбыть в отпуск. В это же время выписывается отпускной билет для военнослужащего.

В нем в обязательном порядке должны быть прописаны следующие реквизиты:

• ФИО, звание отпускника;
• вид отпуска;
• название населенного пункта, где будет отдыхать военнослужащий;
• количество суток отдыха (дата начала и окончания);
• наименование части, куда обязан вернуться армеец после отпуска;
• дата возвращения в часть;
• ФИО, звание командира части;
• подпись и число.

На оборотной стороне отпускного листа перечисляются родственники или иные лица, с которыми военный будет проводить свой законный отпуск. Там же расположено место для проставления отметок о постановке и снятии с учета в месте отдыха.

Порядок выдачи отпускного билета в соответствии с нормами обеспечения безопасности предполагает прохождение обязательного целевого инструктажа. Чаще всего его проводит начальник штаба воинской части. После этого армеец, отбывающий в отпуск, расписывается в журнале инструктажа. Только после этого ему на руки выдается отпускной билет.

Поделитесь своим опытом убытия в отпуск в разделе комментариев блога и расскажите свои любопытные истории о получении, оформлении или отказе о выдаче отпускного билета.

1. По прибытии к месту командировки или отпуска каждый военнослужащий должен встать на учет в военной комендатуре гарнизона (где ее нет — в ближайшем военном комиссариате), а перед убытием к месту службы — сняться с учета. При удалении места пребывания военнослужащего от военной комендатуры гарнизона или военного комиссариата свыше 10 км военнослужащий может встать на учет (сняться с учета) в органах государственной власти и местного самоуправления.

Военнослужащие, командированные в воинскую часть, становятся на учет в этой части.
При постановке на учет и снятии с учета на командировочном удостоверении или на отпускном билете делается соответствующая отметка. Отметка о прибытии должна быть сделана не позднее следующего дня после прибытия, а об убытии — накануне или в день отъезда.

2. Генералы (адмиралы) и полковники (капитаны 1 ранга) о своем прибытии и убытии могут сообщать военному коменданту гарнизона или военному комиссару по телефону или письменно, а командировочное удостоверение или отпускной билет для отметки даты прибытия и убытия направлять ему с нарочным. Военнослужащие, находящиеся в отпуске, могут прибывать в военную комендатуру гарнизона (в военный комиссариат) в гражданской одежде.

3. Все военнослужащие во время нахождения в командировке или в отпуске обязаны иметь отпускной билет или командировочное удостоверение при себе и предъявлять его по требованию начальников и старших. В случае перемены адреса, получения разрешения на продление отпуска или срока командировки, болезни или по другим причинам, задерживающим своевременный выезд, военнослужащие должны немедленно сообщать об этом в военную комендатуру гарнизона, в военный комиссариат или в органы государственной власти и местного самоуправления (где встали на учет).

4. Для учета военнослужащих, прибывающих в отпуск или в командировку, в военной комендатуре гарнизона (в военном комиссариате) ведется книга учета военнослужащих .
5.

При объявлении мобилизации все военнослужащие, находящиеся в отпуске (за исключением находящихся в отпуске по болезни) или в командировке, обязаны сняться с учета и немедленно выехать к месту службы, не ожидая особых распоряжений. Если воинской части по месту прежней дислокации не окажется, военнослужащие обязаны явиться к ближайшему военному коменданту или в военный комиссариат. Военнослужащие, находящиеся в отпуске по болезни, обязаны прибыть в военный комиссариат для переосвидетельствования, а при невозможности явки по состоянию здоровья немедленно письменно известить об этом с приложением справки лечащего врача.

6. Учет воинских частей (отдельных подразделений, команд) гарнизона ведется военным комендантом гарнизона по установленным правилам.
Командиры (начальники), направляющие воинские части (подразделения, команды) в пределы другого гарнизона или в соседние с ним пункты, обязаны поставить в известность начальника этого гарнизона о предстоящем их прибытии.

Если воинские части (подразделения, команды) направляются на территорию другого военного округа, об этом заблаговременно сообщается начальнику штаба этого военного округа.
Командир воинской части (подразделения, начальник команды) по прибытии части (подразделения, команды) в указанный пункт обязан доложить об этом начальнику (военному коменданту) гарнизона и поставить ее на учет в военной комендатуре гарнизона в день прибытия.

Нет похожих статей

18 комментариев

подскажите,я потерял отпускной билет,можно ли как то сделать отметку в комендатуре что я проходил отпуск в ихнем округе.

Здравствуйте, что я могу сказать по этому поводу достоверно сказать не могу, но как рекомендация:
1. Распечатайте отпускной билет, и попытайтесь объяснить (если заметят) что торопились и поэтому не стоит печати и регистрационного номера на отпускном билете;
2. Обязательно сохраните билеты по которым вы ездили, и предъявите в воинской части по прибытию, в случае если 1 вариант не сработает.

А вы билеты по впд покупали?

место проведения отпуска Москва

Мой племянник приходит на днях в отпуск ,находясь на службе в войсках по контракту.Место проведения отпуска в городе Ульяновск-подскажите куда ему необходимо вставать на учёт о своем прибытии и убытии в последствии ?

Здравствуйте! Надо поставить отметку в Гарнизонной комендатуре города Ульяновска (если несколько мест проведения отпуска то необходимо встать и снятся с учета в каждом из них)

Добрый день.Столкнулись с неприятной ситуацией в Анапе.Надо было поставить отметку ‘прибыл/убыл’ в отпускном.Близжайшая комендатура в Темрюке в 80 км.В Анапе на пляже появилась служба учёта отдыхающих.От Администрации города.Но они берут за одну печать 130 рублей.Это законно?

Думаю что это не законно, ну или не вполне законно, на этот вопрос вам ответят правоохранительные органы. Вы можете встать на учет в администрации того поселения в котором находитесь.

Получится ли отметиться в отпуском билете в субботу или воскресенье в липецкой комендатуре?
Вроде как и выходной день, но дежурный ведь в любом случае должен там находиться?

К сожалению я вам на этот вопрос не дам ответ, так как у многих нет дежурного, суточного!

Добрый день. Подскажите, пожалуйста, где в Москве, кроме комендатуры на Новой Басманной, можно сделать отметку в отпускном о прибытии/убытии.Возможно ли это сделать на вокзале (Белорусском) или в аэропорту Шереметьево?

В комендатурах ВОСО не ставят на воинский учет, надо уточнять в комендатуре гарнизона где еще можно встать на учет!

Подскажите, прибыл в учебный отпуск (я контрактник), но отметиться смог лишь спустя 12 дней после приезда, из-за сессии и занятий. Задним числом не ставят, даже при наличии билета. Насколько это критично? Что я не отметился в первые сутки?

Здравствуйте! Не самое критичное, но,скажем так, на усмотрение начальника(командира), в основном смотрят на билеты! А про печать и число придумайте легенду о том почему поставили ошибочную дату!

Сколько дней даётся на дорогу от места отпуска до места службы, с момента снятия с учёта в комендатуре?

Столько сколько едет транспорт (поезд/самолет/автобус).

Я взял ВПД на свою супругу и отправил ее отдыхать в Ольгинку. Где ей можно поставить отметку о том, что она там находилась?

Здравствуйте, комендатура гарнизона, военкомат, администрация поселения, санаторий! Ну и конечно не потерять билет приобретенный по впд (за них отчитаться надо)